Сегодня я хочу представить тебе пилотный выпуск моего собственного военного сериала. Пусть это будет небольшим шлейфом в несколько серий по поводу прошедших майских праздников. Это будут отрывки моих писем за период моей службы в армии. Это далеко не первая серия и пусть она покажет, нужно ли запускать этот сериал в принципе, т.к. более ранние письма были написаны на бумаге и требуют оцифровки. Я разбил серии на небольшие кусочки, чтобы легче было читать. Надеюсь, тебе понравится. Внимание, в армии встречается ненормативная лексика. Исключений не будет и здесь.

* * *

Я всё ещё в должности рядового. Но в моем военном билете написано, что я младший сержант, специалист третьей классности. Работа компьютерщиком начальника штаба (НШ) меня устраивает и, когда я только пришел к этому, мне сказали, что в должности я буду «начальником учебных классов». Но это все липа. Должность должностью, а вот обязанности совсем другие.

Когда я был компьютерщиком роты, то ужасно страдал. Работать под началом командира первой учебной роты связи войсковой части 83148 майора Кузнецова доставляло мне массу неудобств и нервных расстройств. Иногда невероятно сложно понять, что же он все-таки хочет. Этот человек вообще не умеет ставить задачи. И некоторые его фразы просто выбивают из колеи:

— Йоптабля! Покамест таким вот макаром...

Эти слова стопроцентно характеризуют его скудную личность. Его юмор способен разозлить любого, даже если его коэффициент нервно-психологической устойчивости (НПУ) стремится к десяти. Для сравнения, мой коэффициент НПУ равен трем. Это я узнал, когда проходил тесты в военном комиссариате.

— Солдат без бирки, что пизда без дырки!

Сейчас я, слава Богу, работаю на НШ, а это значит, что «Йоптобля» (он же «Кузенваген», он же «Кузнечик», он же «Уёбище») беспокоит меня намного реже. Начальник штаба, майор Осипов (он же «Энша», он же «Хомяк»), как начальник, устраивает меня полностью. К девяти я прихожу в штаб батальона, к двум ухожу на прием пищи и в роту, к четырем я опять прихожу в штаб батальона, к семи я снова убываю на прием пищи и в роту. И редко бывает, что мне после ужина надо опять идти в штаб.

Примерно четыре с половиной месяца назад я хотел служить в ФСБ. У нас в роте был солдат, которого после его присяги забрали служить туда. Я ему оставил все свои координаты и попросил, чтобы он замолвил за меня словечко.

Он там уже бывал и не раз. У него там знакомые, через которых он пробился туда. С тех пор, как его туда увезли, я о нем ничего не слышал. Ни единого упоминания. Наверное, ему там слишком хорошо, чтобы давать о себе знать.

Однажды я увидел того солдата когда я курил возле учебного корпуса, Это было спустя три с половиной месяца после того, как он уехал. Он узнал меня и кивнул головой, когда я окликнул его и поздоровался. И больше ничего. Наверное, он просто забил на меня хуй.

Раньше был еще один компьютерщик в нашей роте. Он работал на замполита. Его часто дразнили из-за его фамилии. Его фамилия Мавроди.

Мавроди прикольный малый, родом он из Южно-Сахалинска, ростом маленький, а его внешность очень похожа на еврейскую. Сам же он утверждает, что в нем есть греческая кровь. Мало кто ему верит.

Я частенько заглядывал к нему в кабинет для того чтобы поболтать. Или даже хлебнуть чаю с печеньем, что очень опасно для духа. Благо кабинет закрывается на ключ. Я рассказывал Мавроди, о том, какой Кузенваген уёбище, а он, в свою очередь, говорил то же самое о замполите майоре Колобродове. И еще он говорил о том, что хотел бы владеть всем миром.

Сейчас он служит в звании младшего сержанта и в должности помощника военного прокурора Владимирского гарнизона в городе Владимир. Его служба закончилась, теперь у него работа, работа чистейшей воды. У него свободный выход в город и живет он не в казарме, а прямо в прокуратуре. Единственное, что его обличает, так это форма. Форма осталась прежней.

Попал он туда очень просто, оказался в нужном месте в нужное время и фортуна повернулась к нему лицом. Сидел он как-то в своем кабинете и постучался к нему мужичок. Я до сих пор не знаю, кто был тот мужичок. Этот человек сказал Мавроди в тот день: «Компьютерщик ли ты в этой роте?». И ответил Мавроди: «Так точно!». После этого мужичок спросил о его желании работать в военной прокуратуре и, получив согласие, пообещал позвонить в скором времени.

Мавроди ждал.

Ждал он долго и часто доставал дневальных вопросом «Не звонили ли из прокуратуры?». И холодное «Нет!» дневального внедряли элементы депрессии в душу и сердце маленького грека. И вот однажды, когда Мавроди совсем уже потерял все надежды...

Короче, чего тянуть резину за хвост, забрали Мавра и уехал он во Владимир. А через неделю он позвонил к нам «на тумбочку» и сообщил, что там ему кайфово и что он только что вернулся из дома. Да, везет москвичам в этой дыре, до дома четыре часа.

Я и его попросил замолвить словцо за меня. Не знаю, приведет ли это к каким-нибудь результатам...

А тем временем, к нам зачастили покупатели с разных частей.