Есть вещи, которые отпечатываются в памяти намертво. Я не помню иной раз под вечер, чем сегодня завтракал, но номер лучшего друга детства, Пашки Чадаева (42-2-91) - железно. Или как впервые поймал красноперку. Забегая вперед, скажу, что это была моя единственная красноперка. Мы рыбачили с дедом на черных песках, километрах в 9 от Чехова. А удочку я держал от силы раза два до этого. И то - бамбуковую, с такой рыбачат на реке или озере. А тут спиннинг - тугой и непокладистый. Клюнула сразу, и дед решил, что я "поймал корягу". Я же продолжал наматывать катушку, через минуту на крючке блестела красноперка, едва уловимая против солнца. Опуская тот факт, что красноперка рыба довольна костлявая и котлеты из нее выходят скверные, я был счастлив.

Я не многое помню, но все же.

Помню, что ходил в два разных детских садика, один где-то в районе Поповича, а второй в 11 микрорайоне. С учетом того, что до моих семи лет мы успели пожить где-то в пяти разных квартирах, то два разных детских сада – это еще не самое страшное.

Помню, как в первом детском саду я лепил куличики из песка и то, как меня насильно заставляли есть. Однажды я набрал полный рот супа и выплюнул его в лицо воспитательнице. Больше не помню ничего.

Когда меня перевели во второй детский сад, помню, что очень любил черепашек-ниндзя, да и сейчас их люблю.

Помню, как воспитательница ушла из группы и началась массовая драка, почему-то все дрались кулаками или просто носились по группе, я же проявил сообразительность, пошел в дальний угол к шкафу со спортинвентарем и взял там пластиковую кеглю. Затем беспричинно нанес несколько ударов по голове Серёжи. Я до сих пор помню, как он рыдал сидя на полу в своих черных шортиках.

Помню, когда мы уже учились в школе, Серёжа был хулиганом, которого все боялись, затем спортсменом, которого никто не мог победить, а сейчас он вырос человеком. Возможно, некоторые вещи впитываются вместе с молоком матери, а некоторые вбиваются пластиковой кеглей.

Помню, как однажды меня стошнило макаронами, пожаренными с яйцом. Меня вырвало ровно на детский зеленый стульчик, а Гриша и Рома стали катать его по всей группе. Им было весело. А еще однажды Гриша хотел со мной подраться, но попросил не бить его по больной ноге. Не знаю, что бы это значило.

Помню как Гриша и Антон курили бычки, найденные рядом с детской площадкой. Разумеется, они не поджигали их, а просто брали в рот чьи-то окурки. Тогда они чувствовали себя мужчинами.

Помню, как в этот же день я нанес два удара металлическим пистолетом по голове девочке, которая первый день пришла в нашу группу. Я до сих пор не знаю, зачем я это сделал. Пистолет я нашел на улице за день до этого.

Помню, как после дождя дети рыли ямки в песочнице, наполняли их водой и кидали туда дождевых червей. Никто не хотел слушать меня, что дождевые черви боятся воды и вылезают из земли, чтобы не задохнуться.

Мальчика, который почему-то ходил в садик в пиджаке все дразнили женихом.

Помню, как мне рассказывали, что я послал воспитательницу нахуй. Сам я этого не помню.

(продолжение следует…)

Мы удалены от мира Бесконечности 125 ступенями уменьшения света, скрытиями и совершенно отрезаны от истинной реальности, будто находимся без сознания, не понимаем кто мы и где мы.

Из этого состояния нам нужно пробудиться, прийти в сознание и вернуться через 125 ступеней в то место, откуда мы спустились, к своему корню. На этом пути снизу вверх, преодолевая скрытия, мы достигаем подобия Творцу, становимся такими же, как Он.

На самом деле, у человека в этом мире нет никакой возможности самому очнуться и подняться из нижней точки, погребенной под 125-ю ступенями скрытия. Как сказано: "Не может заключенный сам вызволить себя из тюрьмы" – ему необходима внешняя сила.

Мы не ощущаем высший мир и представляем себя в лживой действительности. Нас представляется в нашем бессознательном состоянии, будто мы живем, а вокруг нас мир, полный людей, Земной шар и Вселенная. Такие вот образы возникают в нашем бессознательном состоянии, и кажутся нам настоящей жизнью.

А когда, как сквозь сон, к нам доносятся голоса, говорящие: "Да ты же без сознания, оторван от настоящей жизни, от духовного мира!" – мы им не верим. И только люди, смотрящие на нас со стороны, понимают, что мы без сознания.

Поэтому нам нужно быть благодарными за пробуждение во мне "точки в сердце". Через эту точку я начинаю различать нечто, доносящееся ко мне из иного мира – что есть иная реальность. А великие каббалисты пытаются привести нас в чувство, пробудить к настоящей жизни.

От Адама, первым вернувшимся в сознание, до сего дня тянется длинная цепочка каббалистов, достигших истинной жизни. Но сегодня мы все должны прийти в сознание.

И наш врач Бааль Сулам со своим ассистентом Рабашем прилагают все силы привести нас в чувство. Это они вызывают луч света, прорывающийся из истинной реальности в наше отключенное сознание.

Источник