Исторически так сложилось, что театральная кухня не мыслится нами без поварских скандалов — перепутанные местами соль и сахар, затупленные ножи, подпиленные табуретки, супы с мышьяком и прочие закулисные интриги зачастую не менее интересны, нежели чем премьеры спектаклей. Если отложить в сторону постыдные обывательские резоны, то есть во всем этом и научный интерес, поскольку бардак во внутреннем мире может объяснять и бардак, происходящий на сцене. (©)

В эти выходные на нескольких информационных сайтах Южно-Сахалинска появилась информация, посвященная конфликту, который, Бог знает, сколько времени будет продолжаться в Сахалинском театре кукол. Там звучит много громких слов, в том числе о судебных исках и проблемах, которые хотелось бы замолчать, да уже не получается. Есть еще взаимные упреки, завуалированные угрозы, а в качестве хедлайнера/ньюсмейкера всего происходящего заявлена Добролюбова, а теперь еще и Омшенецкий. Полноценная драма, не правда ли?

Те тонны сплетен, что обрушили на Добролюбову, после на меня, не поддаются никакой интеллектуальной обработке. Я люблю театр, в котором работаю три года – естественно я буду защищать его интересы и интересы своих коллег. И, судя по градусу обсуждений, которые разворачиваются под каждой новостью о Сахалинском театре кукол, за него зрители переживают больше, чем за Чехов-центр (надеюсь).
Я, вы, — люди, театром как минимум увлеченные, понимаем, в чем трагичность всей этой ситуации. Добролюбову, которая утверждает, что театр создала она (и я данное утверждение поддерживаю…), в котором прослужив 20 лет, из них 7 лет руководя им, не хотят видеть ни режиссером, ни директором, ни, в принципе, на пороге. Не очень-то и «Добрая сказка» получается, правда? Вспоминаю недавнюю пресс-конференцию, посвященную проблеме в театре, и то, как министр культуры сетовала на злосчастный «Лексус», в котором некогда разъезжала экс-директор театра, а ныне в нем фигурирует нынешний руководитель и ее заместители…
Про суть конфликта и позиции сторон написано уже много, все сделали выводы… Что будет с единственным на Сахалине театром кукол, который живет теперь под руководством Татьяны Федотушкиной – вопрос трепетный… Но меня почему-то больше интересует нравственно-бюрократическая сторона этой драмы. Тобишь, в какой степени создание безумного доктора ему принадлежит?
Любопытно ведь поразмышлять над популярным утверждением, что с уходом Добролюбовой театр кукол на острове закончится. Даже при условии, что она не наложит вето на постановку своих спектаклей, из которых сейчас, на минуточку, состоит практически вся афиша театра. Любопытно, потому что все до единого театральные режиссеры, которые приезжали на постановки в этот театр, говорили: «Театр — это, в первую очередь, труппа». Следовательно, артисты не в меньшей степени, чем сама Добролюбова, воплощают ее дух, ее традиции и художественную манеру …
В истории карате (да будет прощен мне такой выверт) есть множество великих мастеров, которые, несмотря на все свое величие, так и не смогли создать настоящей школы боя. Мало иметь уникальный стиль, нужно вербовать и вдохновлять подмастерии, прививать им свое восприятие мира и способствовать их развитию... Режиссер-диктатор в «тоталитарном театре» обречен на любовь/ненависть со стороны труппы. Но это все — эмоции. А то, умрет ли его философия вместе с ее уходом, оставшись лишь славными страницами в театральной летописи Сахалина, зависит как раз от упомянутых вещей.

P.S.
Что касается двух исков в суд против меня от министра культуры и директора театра кукол - я не парюсь… Мне наплевать, что свободно выражая свое мнение (на что я имею полное право), я якобы подорвал деловую репутацию чиновника, и без того подпорченную кстати… Ирина Викторовна, как и ее уважающие себя коллеги, думаю, соглашалась стать объектом общественной политической дискуссии. Наказать меня судом – глупо и банально… Мыслить после судебных разбирательств по другому я не стану. А может наоборот – воспылаю новым жаром…
Продолжение следует…