Сергей Нечунаев

В ауле

В ауле, где помнят Данаю,

Где пиво не пьют, лишь вино,

Меладзе, тоску разгоняя,

С друзьями «стучал» в домино.

Девчонки ему надоели,

Поклонниц терпеть он не мог.

Скрываясь от них две недели,

Он даже слегка занемог.

Играл он, заботы не зная,

Вино «Кахетинское» пил.

Не думая и не гадая,

Он «ящик» со скуки включил.

Сначала плясали китайцы,

Потом был дуэт из Мали,

И вот, сразу после малайцев,

Экран показал Сахалин.

С экрана глядела девчонка,

В руках у нее микрофон,

А рядом стояла буренка,

И где – то играл патефон.

Девчонка про жизнь говорила,

Как надо надой повышать.

Глазами Меладзе сверлила,

И он, вдруг, стал часто дышать.

Беднягу слегка разобрало,

Душеный случился с ним бунт.

Девчонка про Тымовск сказала,

А диктор добавил – Чир – Унвд.

На карте он Тымовск находит,

И бьется сердечко его.

Он в мыслях девчонку увозит

С «Чир - Унвда» в родное село.

Меладзе рюкзак собирает,

Выводит с сарая мопед,

Друзья, молодца провожая,

Бокалы подняли вослед.

Меладзе в Тбилиси приехал,

Мопед на хранение сдал,

До Ванино взял он билеты,

Купейный вагон заказал.

Полмесяца так пробежало,

В конечный добрался он пункт.

Как в песне бродяги с Байкала,

Пред ним простирался «Чир -Унвд».

И вот он в село заезжает,

Навстречу гиляки бегут.

С приездом его поздравляют,

Хлеб с солью откушать несут.

Меладзе в волненьи, расстроен,

Замучил любовный недуг.

И вот, наконец – то, толпою,

Доярку к герою ведут.

Герой наш, слегка заикаясь,

Пытается что – то сказать.

-О, здравствуй, о, здравствуй, родная,

Готова ль женою мне стать?

Доярка ему отвечает -

Ты ж сроду меня не видал,

Не так нас, гилячек, встречают,

С какой же скалы ты упал?

Глазенками девка стреляла,

Хотя и гилячка была.

Со смехом она рассказала,

Что знала Дерсу Узала.

Меладзе всерьез удивился,

Так сколько же девушке лет?

И чувств он едва не лишился,

Увидев ее амулет.

Гиляки поляну накрыли,

Чету усадили за стол.

Родных на траве усадили,

Собакам швырнули мосол.

Мамаша икры наложила,

Папаша предложил балык.

Все это Меладзе смутило,

Ведь он признавал лишь шашлык.

Вот первый стакан осушил он,

Гиляки пошли по второй.

Тут голову, вдруг, закружило

И тесть дал понюхать настой.

- Помногу, сынок, наливаешь,

Сосед посоветовал – Ешь!

Спросил _ Ты меня уважаешь!

И молча под лавку полез.

Меладзе к доярке подходит,

Пытается что – то пропеть,

Но годос в волненьи подводит

И он начинает хрипеть.

Мамаша гилячки смеется,

Упершись руками в бока,

Меладзе, конфузясь, плюется ,

- Ну вот, не везет, как всегда.

Зачем я летел к вам на крыльях?

Оставив друзей, домино?

Пока я гулял, там в ауле,

Прокисло в кувшинах вино.

Меладзе хотел попрощаться

Тост произнесть на послед.

К доярке полез целоваться,

Затронул рукой амулет.

А тот на глазах, вдруг, раскрылся

И в нем был скелет Узала.

Бедняга совсем чувств лишился,

Гилячка колдуньей была.

Лежит в забытьи он и слышит,

Кацо Похмелидзе бурчит,

- Уснул и его не колышит,

Что нос из тарелки торчит.

Очнулся, тряхнул головенкой,

Сидят за столом кунаки,

А в «ящике» девка с буренкой

Трындит про надои свои.