Помню то лето. Но не помню те дни. Пожелтели, разлетелись осенним листом они. Проклинаю ту блажь, настигавшую всех, когда от чужих касаний ощущения похлеще чем от разрывных мин. "Посидим, давай посидим еще немного,- через два часа закат, а потом...а потом гляди рассвет. И мы станем ближе к зиме, мы станем ближе к нашей старости, дойдя до нее перешагнем выпавшие горе и радости. Посидим давай еще немного". Трава любила землю, клонясь под натиском ветра. Море было суши одеялом с белой каемкой, которое постоянно сползало. Пахло высохшей морской капустой наперебой с гнилью. Рыбаки где-то ругались матом. Я любила те моменты, когда ты был рядом, ластиться об твое плечо, тогда казалось больше ничего не надо: лишь бы ты и море было рядом. Да тогда было все по-другому. Тогда твоя рука была вместо подушки; было в кровати теплее и меньше места в ней. Время - шестнадцать, а мы все в ней лежим. Солнце хотело набоковую, а мы еще не вставали, даже ради того, чтобы отворить шторы. Мы были за горизонтом, мы всегда там встречались. Это было наше место, как ряд других вещей, символизирующих наш союз. Песня? The xx - stars. Вещь? Одеяло. Даже автор книг - Р.М. Рильке. Мы любили коллекционировать фантики из-под чупа-чупсов, открыть нараспашку окно, потому что не замерзали, любили суши есть ложкой, чай с молоком на двоих с каплей меда, тонкой струйкой стекающей сгущенки рисовать сердечки на обеденном стеклянном столе.

Теперь это повторяется, только в памяти.

Спасибо, я научилась прощать; жить, а не дышать.

Без тебя, я рада как нищий крошкам счастья.

я...да...я, мне уже нравится одной спать.

Глаголам завершать строчки, забывая иногда завершить их точкой.

Все и ничего напоминает о тебе, твоя фотография не задерживает взгляд.

И то письмо, написанное мною тебе "За горизонтом в девять. Не опаздывай", ты, видимо мне обратно прислал, в знак благодарности...